Следующие четыре года были очень трудными для нашей семьи. В первую очередь из-за меня. Дело в том, что меня охватила паника. И я начала бунтовать.
Как-то неожиданно я поняла, что отличаюсь от своих сверстниц. Конечно, ведь к пятнадцати годам у меня не было того, о чём я мечтала: постоянного молодого человека. Нет, я не хотела становиться "верной и преданной подругой жизни" (хотя, наверное, было бы неплохо). Просто не было рядом со мной человека, которому я могла бы подарить иепло и ласку и который, что главное, ответит тем же. И когда мои одноклассницы, говоря о своих любимых, ненароком хвастались типа "мы с ним уже больше полугода", мне хотелось встать на колени и спросить у кого-то Сверху "Почему не я?"
Конечно, сейчас я понимаю, что это далеко не катастрофа. Но тогда мне стало казаться, что так быть не должно. Тем более, иногда находились «доброжелатели», намекающие мне на это. У меня началась паника и, что самое неприятное, депрессии.
Труднее всего было то, что родители не могли мне никак помочь. По той простой причине, что они ничего не знали: не привыкла я показывать свои слабости. А панику и волнение я обычно заменяла раздражительностью и агрессией.
Целыми днями были скандалы. Я бурно реагировала на каждое слово, сказанное в мой адрес, на каждый взгляд, брошенный в мою сторону. Я никак не могла понять, кто меня любит, а кто - нет. Вернее, я начала бояться, что меня никто не любит (а для меня это непривычно). А я, в свою очередь, не могла никого любить. В голове была только одна мысль: «Кто виноват?» Безусловно, я обвиняла в моих проблемах кого угодно, только не себя.
С трудом окончив школу и сменив два высших учебных заведений, я опустила руки. В немалой степени ещё из-за того, что не знала, чем мне заниматься в жизни (и моя энергия уходила не на дело, а на саморазрушение... или разрушение того, чего попадётся под руку). Депрессия ещё не прошла, и мне ничего было не интересно...
